ВОСПОМИНАНИЯ СОЛОВЕЦКИХ УЗНИКОВ ТОМ IV

ВОСПОМИНАНИЯ СОЛОВЕЦКИХ УЗНИКОВ ТОМ IV

1925–1931

В 2016 г. в России отмечается сто десять лет со дня рождения Д. С. Лихачева. Собиратель и хранитель отечественной словесности и культуры, он является и одним из наиболее известных заключенных Соловецкого лагеря особого назначения. Ученый и гражданин, Дмитрий Сергеевич положил немало трудов для того, чтобы в памяти поколений не изгладились события недавнего прошлого, а люди смогли извлечь из него духовно-нравственный урок. Памяти этого замечательного человека, мемуары которого наряду с произведениями других заключенных представлены в настоящем издании, посвящается очередной выпуск книжной серии «Воспоминания соловецких узников».

Четвертый том охватывает историю СЛОНа середины 1920-х – начала 1930-х гг. По уже сложившейся традиции сборник состоит из трех частей: аналитической, включающей в себя тематические статьи, мемуарного раздела и справочных материалов.

Открывает первый раздел статья «Соловки времени Д. С. Лихачева (1928–1931)», в которой очерчены реалии лагерной жизни, необходимые для понимания как отдельных судеб, так и общей соловецкой истории указанного периода.

Следующая публикация – «Теперь лучшее время для доброделания и приучения себя к добру» – рассказывает о мирянах, ставших помощниками ссыльного духовенства. Она освещает важную часть жизни соловецких заключенных, многие из которых выжили благодаря заботам оставшихся на свободе родственников и знакомых, чье содействие не сводилось только к материальному обеспечению и моральной поддержке, но могло выражаться в помощи по организации церковной жизни в эпоху гонений.

Статья «Образ уголовников в воспоминаниях соловецких узников» раскрывает ряд особенностей во взаимоотношениях осужденных контрреволюционеров и профессиональных преступников. Создаваемый мемуаристами образ рецидивистов становится оселком для уяснения меняющегося со временем мировосприятия советских заключенных, их отношения к нормам и порядкам уголовного мира. Дополняет содержание публикации научная библиография «Криминальная жизнь Соловецкого лагеря особого назначения. Ее исследования», которая помещена в справочном разделе издания.

Мемуарную часть сборника открывает ранее не публиковавшаяся «Соловецкая быль» А. Д. Булыгина, которая была записана автором в 1981 г. и в настоящее время находится в архиве НИПЦ «Мемориал» (Москва). Представитель дворянской семьи, он был арестован совсем молодым человеком по «делу фокстротистов», приговорен к трем годам лагерного срока и доставлен на Соловки в середине 1925 г. Здесь заключенный попал на общие работы, затем трудился в бухгалтерии местной железной дороги. О деятельности этого подразделения и о других хозяйственных учреждениях лагеря автор подробно рассказывает в своих воспоминаниях, которые отличает ровный тон повествования, поэтическое восприятие жизни и уважительное отношение к соузникам.

Следующие воспоминания, впервые опубликованные в 2014 г. в сборнике Соловецкого музея-заповедника, принадлежат анархисту Константину Лаврентьевичу Власову-Улассу. Изначально текст под названием «Соловецкий изолятор» задумывался как заключительная глава более масштабного свидетельства о жизни в Советской России, которое на сегодняшний день недоступно в полном объеме. Соловки, где автор провел больше года, воспринимаются им исключительно в мрачных тонах. Бегство на свободу, по мнению мемуариста, оставалось единственным выходом, которым он и воспользовался в компании встреченных в лагере товарищей. Если верить запискам заключенного, он является единственным на сегодняшний день человеком, которому удалось бежать с Большого Соловецкого острова и оставить свои воспоминания об этом событии.

Биографический очерк Н. А. Журавлева «Живут три друга» из сборника «Необычные воспитанники» (1976) повествует о питомцах Болшевской трудовой коммуны им. Г. Г. Ягоды, действовавшей неподалеку от Москвы в 1924–1937 гг. Рассказчик – вчерашний уголовник, который в конце 1928 г. уже в качестве болшевского активиста прибыл на Соловки для отбора новых коммунаров из числа местных заключенных. Двое других героев – рецидивисты, судьбы которых также радикально меняются после вступления в коммуну. Несмотря на несколько пропагандистский характер, произведение содержит массу деталей, раскрывающих внутренний мир и психологию «сбросивших с себя груз прошлого и вставших на трудовую дорогу» людей.

Роман «Соловки» А. П. Скрипниковой хранится в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки и известен читательской аудитории по нескольким упоминаниям в «Архипелаге ГУЛАГ» А. И. Солженицына. Давая характеристику мемуаристке, писатель отмечал важную деталь ее личности: несмотря на скептическое отношение к религии, в качестве высшего образца она взяла стойкость раскольников, усвоив, что «лучше умереть, чем дать сломать свой духовный стержень». Несмотря на это, произведение можно рассматривать как антитезу опубликованной в предыдущем томе книжной серии повести О. В. Второй-Яфы «Мать Вероника», героиня которой проходит на Соловках школу смирения и становится духовным человеком, возвышающимся над обстоятельствами земной жизни путем самоотверженного служения ближним. Напротив, «изломанная, запутанная», признающая за собой «еретический склад ума и натуры», героиня романа Скрипниковой укореняется в сознании собственного интеллектуального и нравственного превосходства, представляя собой яркий образ разрушительной личности, которыми богата любая революционная эпоха, склонная к упразднению не только политического устройства, но и духовно-нравственных оснований общественной жизни.

Завершают мемуарную часть сборника – статьи, интервью и воспоминания Д. С. Лихачева. Центральное место в исповедальной прозе ученого занимает рассказ об окружающих людях: «Сколько же их было? Как они были разнообразны и как интересны! Какую ценность представляет человеческая личность!» Удивительные по глубине и проникновенности свидетельства говорят о, казалось бы, парадоксально благодарном отношении к Соловецким островам, ставшим для будущего академика «вторым (но первым по значению) университетом», пребывание в котором осознавалось им «самым значительным периодом жизни».

Последнее наблюдение относится ко всем без исключения авторам воспоминаний. Вне зависимости от того, как складывалась их последующая судьба, пребывание на Соловках оставило в ней заметный и во многом определяющий след. Свидетельствуя об ужасах лагерного существования (а для подавляющего большинства заключенных оно было именно ужасным с точки зрения условий содержания и выполняемых работ), описывая мрачные детали тамошнего быта, мемуаристы, кто-то явно, кто-то в менее выраженной форме, указывали на идеалы, которые позволили им сохранить жизнь и внутреннюю целостность.

Системе подавления личности они противопоставляли идеальное начало, которое было первичным в отношении форм приспособления к окружающим условиям. Не быт, а именно дух и его сила определяли бытие и сознание, позволившие пережить выпавшие на их долю испытания и оставить рассказ о себе и о тех, кому этого по разным причинам сделать не удалось.

Затрагивая религиозно-нравственные доминанты и рассказывая о социально-психологических особенностях поведения жертв политических репрессий, мемуаристы касались самых глубоких движений человеческой души. Внимательное чтение воспоминаний позволяет выстроить аксиологическую иерархию и выявить непреходящие, мало зависящие от внешних обстоятельств ценности. Среди них, наряду с культурными и идеологическими компонентами, выделяется религиозная составляющая, определяющая в конечном счете отношение человека к пере-носимым им страданиям и смыслу жизни.

По традиции все мемуары соловчан предваряют вступительные статьи, авторами которых на этот раз стали представители ИРЛИ РАН, МГУ, ПСТГУ, РГБ, University of Glasgow, сотрудники Соловецкого монастыря и музеязапо-ведника. Научный аппарат книги содержит Топографический и Именной указатели, Глоссарий и список аббревиатур, а также Библиографический список.